Курс, взятый лидерами нашего государства, на построение правового общества самым непосредственным образом должен коснуться рынка информационных технологий и защиты данных. Это связано как с государственным регулированием использования ИТ, так и с защитой интеллектуальной собственности в этой сфере. Одна все не так гладко, как заявляют ответственные чиновники. Есть ряд проблем, которые усугубляются тем, что ряд нормативных актов вступили в силу, а как их исполнять — никому не известно.

Заметное событие года — вступление в силу четвертой части «Гражданского Кодекса РФ», регулирующей вопросы защиты нематериальной собственности, в том числе — нематериальной собственности в области ИТ.

В данный документ были «слиты» нормы, из всех ранее существовавших в РФ законов по данной тематике («Патентного», «Об авторском праве», «О программах для ЭВМ», «О топологии», «О знаках» и т.д.). Сама по себе мысль — вместо пяти законов иметь один — наверное, имеет право на жизнь. Но вот практическое воплощение этой мысли в виде механического объединения в одном документе норм, имеющих отношение к принципиально разным сущностям, причем объединение даже без согласования используемых терминов, способно вызвать только сожаление.

Нужно отметить, что эта часть Кодекса была принята еще в декабре 2006, а вступила в силу с 1 января 2008. Видимо законодатель справедливо полагал, что за столь большой срок органы, призванные исполнять данный закон на практике,  примут достаточное количество документов, детализирующих и поясняющих тонкости и механизмы его использования.

Однако никаких подобных документов за это время так и не было принято. В результате чего новый, 2008 год, был встречен экспертным сообществом в радостном возбуждении, по поводу того: «Ну и как это все будет работать!?». Раздавались даже многочисленные призывы отсрочить его вступление в силу, так как в существующем виде он  абсолютно неработоспособен. Именно по этой причине не имеет смысл его обдуманно и детально анализировать.

Никакой правоприменительной практики по нему — нет, никаких разъяснений уполномоченных (да и каких бы то ни было) органов — нет, пытаться постичь его тайный смысл по универсальной юридической «Аналогии» — не получается, так как он содержит много терминов, допускающих двойное и даже тройное (!) толкование.

Все появившиеся «Комментарии» и «Разъяснения» 4 Части ГК РФ — не имеют никакого содержательного смысла, и являются чистой фантазией не всегда добросовестных авторов, так как не подкреплены никакими законодательными или хотя бы нормативными документами.

Единственный замечание, которое по всему этому вопросу имеет смысл сделать, состоит в пояснении загадочно возникшей в Рунете и принявшей непропорционально большие масштабы дискуссии о том, что эта «свежепринятая» часть ГК якобы вводит уголовную ответственность за нарушение авторских и патентных прав.

Это совсем не так. Уголовная ответственность за любые правонарушения определяется исключительно «Уголовным Кодексом РФ». А вот в нем уже более десятилетия содержатся положения об уголовной ответственности за нарушение авторских прав (Статья 146. «Нарушение авторских и смежных прав»), и за нарушение патентных прав (Статья 147. «Нарушение изобретательских и патентных прав») и ответственность по товарным знакам (Статья 180. «Незаконное использование товарного знака»). Кроме того, предусмотрена ответственность за нарушения, совершенные с помощью ЭВМ (Статья 272. «Неправомерный доступ к компьютерной информации», Статья 273. «Создание, использование и распространение вредоносных программ для ЭВМ», Статья 274. «Нарушение правил эксплуатации ЭВМ, системы ЭВМ или их сети»).

В итоге, 4 Часть ГК РФ к этому  и не добавила и не убавила ничего. Так что единственным конструктивным советом по применению данного документа будет его ознакомительное изучение, и ожидание официальных разъяснений и пояснений.

Вступил в силу закон «О персональных данных»

К великому сожалению, к Закону «О персональных данных» относится практически все, что говорилось выше относительно 4 Части ГК РФ. Этот акт вводит много новых, никак не поясняемых терминов, и определяет новые, никак не поясняемые механизмы.

Более того, если в случае 4 Части ГК РФ, ее вступление в силу, хотя бы сопровождалось одновременным прекращением действия всех прежних норм, регулирующих данную область, то в случае вступления в силу закона «О персональных данных» этого сделано не было.  В результате чего на текущий момент времени помимо этого закона  продолжают действовать и прежние нормы, содержащиеся в иных законах РФ («Об информации, информатизации и защите информации», «О связи», «О средствах массовой информации», «Об участии в международном информационном обмене»). И как между собой соотносятся используемые в них термины (например, »Информация о гражданах (персональные данные)» ст.2. Закона «Об информации» и «Персональные данные» ст.3. Закона «О персональных данных») не вполне понятно. И таких «близких» терминов и понятий в этих документах — десятки.

Общее юридическое правило гласит: «Более поздняя норма отменяет более раннюю». Но в данном случае оно  не применимо, так как определения — близкие, но не тождественные. И как этот закон будет работать (и будет ли он вообще работать) — пока непонятно.

Единственный замечание, которое опять же имеет смысл сделать, состоит в развенчании слухов о том, что этот закон якобы вводит уголовную ответственность за неправомерные действия с личными данными. Это — совсем не так. В уголовном Кодексе РФ также уже более десятилетия содержатся нормы ответственности за подобного рода нарушения: Статья 137. «Нарушение неприкосновенности частной жизни»; Статья 138. «Нарушение тайны переписки, … переговоров, … или иных сообщений», Статья 140. «Отказ в предоставлении гражданину информации»; Статья 165. «Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием»; Статья 183. «Незаконные получение и разглашение сведений» и Статья 272. «Неправомерный доступ к компьютерной информации». Закон «О персональных данных» к этому — и не добавил и не убавил ничего. Так что резюме  аналогичное — ознакомительное изучение, и ожидание разъяснений и пояснений.

Долгий путь к защите интеллектуальной собственности

Окончательно сформировалась тенденция разделения российских ИТ-компаний — разработчиков, на компании, ориентирующиеся на занятие четкой доли мирового рынка, и, соответственно, работающих по правилам мирового рынка (в плане защиты своих разработок), и на компании, отказавшиеся от любых попыток защиты своих разработок.

Первые стали осознанно и активно патентовать свои разработки, наводить у себя в компаниях элементарный порядок с правами на интеллектуальную собственность (путем заключения со своими разработчиками явных соглашений о служебной разработке и о нераспространении и неразглашении технологического опыта). Вторые махнули рукой не только на патентование разработок (чтобы подтвердить, что разработка «своя» — как минимум, надо проверить ее на патентную чистоту), но даже на оформление отношений со своими собственными разработчиками.

2007 в этом отношении стал переломным годом, и российские ИТ-компании по критерию отношения к защите своих разработок, четко разделились на два непересекающихся множества. При этом размер компаний на принятие решения о защите разработок — не влияет.

Реальность выглядит так, что маленькая компания, разрабатывающая программные утилиты, может получать патенты США каждый квартал (не считая общего числа заявок, подаваемых просто для защиты приоритета), а крупные компании, даже пытающиеся выйти на мировой рынок, могут совершенно спокойно отказаться от какой бы то ни было защиты, заявляя, что: «Им это не нужно».

Так, в 2007 году две достаточно крупные российские компании-разработчики софта для работы с видеоконтентом  начали выходить со своей продукцией на мировой рынок не только не озаботившись подачей элементарных патентных заявок, но даже не удосужившись провести простейшую проверку патентной чистоты своих решений. И это притом, что мировой рынок продуктов подобного функционала — очень большой и весьма конкурентный. Так что патентные иски от конкурентов — практически гарантированы. Будет интересно посмотреть, чем закончится их выход на мировой рынок.

Выдача патентов* в США: Выборка по странам заявителей

	2001	2002	2003	2004	2005	2006	2007
Япония	33,224	34,858	35,516	35,350	н/д	н/д	н/д
Тайвань	5,371	5,431	5,298	5,938	н/д	н/д	н/д
Ю. Корея	3,538	3,786	3,944	4,428	н/д	н/д	н/д
Сингапур	296	410	427	449	н/д	н/д	н/д
Ирландия	141	127	163	186	н/д	н/д	н/д
Н. Зеландия	124	140	135	142	н/д	н/д	н/д
Россия + РФ	234	200	203	169	148	129	112
Россия (рост)		-15%	+1,5%	-17%	-13%	-13%	-13%

Источник: SoftPatent, 2008

Отлично видно, что особого интереса к участию в официальной части «гонки высоких технологий» у наших компаний пока нет. А, рассматривая местный патентный рынок, складывается впечатление, что они (российские патенты) практически никому не нужны. От них нет никакого толка, так как в РФ или вообще почти ничего не производят своего, или производят чужое на заводах, принадлежащих иностранным компаниям, на иностранном оборудовании и по иностранным же технологиям и лицензиям.

Требования к Роспатенту на проведение международной предварительной экспертизы (по всем странам)

Год	2001	2002	2003	2004	2005	2006	2007
Требования	411	371	227	180	151	128	109
Рост		-10%	-39%	-20%	-16%	-15%	-15%

Источник: компания SoftPatent, 2008

В конце 2007 был наконец-то создан прецедент использования в конкурентной борьбе на ИТ-рынке РФ судебных исков о нарушении патентных прав. Предметом спора явился патент на способ доставки мобильным пользователям развлекательного и справочного контента.

Примечательно, что конфликт возник из-за полного отсутствия у обеих сторон нормального механизма заключения с разработчиками соглашений о служебной разработке и нормального механизма проверки разработок на патентную чистоту, не говоря уже об общепринятом механизме патентования. Но сам факт появления подобного конфликта (безотносительно к его продолжению) — свидетельствует о переходе российского ИТ-рынка в качественно новое состояние.

С учетом надвигающегося мирового экономического кризиса и, как следствие, значительного усиления конкуренции на всех рынках, это в совокупности с вышеперечисленными проблемами, означает, что с высокой долей вероятности, в самое ближайшее время, можно ожидать  появление значимого количества подобных споров. И, как следствие, начало ощутимого переформатирования ИТ-рынка РФ, с переходом его на мировые стандарты защиты разработок.